|
|
К лету 1980 года, то есть за полтора года существования республики, было восстановлено большинство предприятий. Крупнейшим из них сегодня является столичная текстильная фабрика имени 8 Марта.
Свое знакомство с ней начинаем с цеха готовой продукции. После того, что нам довелось уже видеть, он показался миром волшебной сказки. Чудесные ткани с яркой расцветкой были лучшим украшением неказистого на вид помещения. Желтые цветочные узоры легко разбегались по сочно-зеленому полю ситцевых отрезов для национальных юбок «саронгов». А вот и почти прозрачные разноцветные тонкие ткани.
На лицах сопровождавших нас главного инженера Тиу Чхиу
Ки, заместителя директора по кадрам Сатхо и работниц—улыбки. Еще бы — разве не
чудо, когда в превращенном в каменную
пустыню городе всего через несколько месяцев после освобождения своими
руками да еще к 1 Мая они пустили первые четыре ткацких станка! К осени удалось
собрать еще несколько десятков. За год фабрика выдала сотни тысяч метров столь
нужных тканей.
Здесь же в складском помещении свалены в груду и темные ткани. Это все, что осталось от полпотовцев, которые пытались наладить здесь производство своей черной униформы. Однако рабочие как могли саботировали производство. Уходя, полпотовцы привели в полную негодность те немногие из трехсот станков, которые можно было еще использовать.
Сейчас фабрика изготовляет ежемесячно тридцать — тридцать пять тысяч метров хлопчатобумажных тканей. Много это или мало? И да и нет: смотря как считать. До войны объем производства был в десять раз больше. Но не забудем страшных последних лет и месяцев, без которых трудно что-либо понять сегодняшней молодой республике.
В небольшой конторке в курс дела нас вводит директор фабрики товарищ Лим Чи. Работали ли при полпотовцах предприятия в Пномпене и в других городах? Дело обстояло так. Сначала, в апреле 1975 года, города подлежали «тотальному» выселению. Людям говорили, что, мол, ожидаются массированные бомбардировки вражеской авиации. Позднее эту дикую меру объясняли иными причинами. Как известно, опорой своего режима, который они кощунственно именовали социалистическим, Пол Пот, Иенг Сари, Кхиеу Самфан и им подобные считали бедняков и низших середняков. Рабочие и служащие, не говоря уже о людях, принадлежащих к другим слоям городского населения, которые в дни освободительной войны в силу объективных причин оставались в промышленных центрах — то есть, по классификации полпотовцев, во «враждебной зоне»,— не вписывались в эту схему. Они были отнесены к категории коллаборационистов и подлежали либо физическому устранению вместе с заводами и учреждениями, либо ссылке в трудовые принудительные лагеря, которые несколько позднее были переименованы в «коммуны».
Именно уничтожение рабочего класса — самой организованной и сознательной силы общества, видимо, имел в виду тогдашний руководитель КПК, когда он, обращаясь к лидерам режима, говорил: «Товарищи! Вы одержали блестящую победу. Один удар, и нет больше классов. Наше (заметьте — «наше».— Авт.) будущее — это сельские