Мы были на выступлениях ансамблей «Пламя» и «Ритмы планеты» в Москве. Так уж получилось, что судьба ребят из далекой страны, сама Кампучия стали родными, своими для участников этих популярных ансамблей.
— Боль Кампучии — это наша боль, ее победы — победы всех, кто против фашизма, маоизма,— так сказал нам художественный руководитель ансамбля «Пламя» Сергей Березин.—Наша мечта — дать концерт в возрожденном Пномпене.
— Кампучия, ее трагическая судьба, мужественный народ, его горькая и окрыляющая победа близки нам,— словно продолжая начатый разговор, сказал Борис Сан-кин, художественный руководитель ансамбля «Ритмы планеты».— Мы с волнением следили за событиями в этой стране, за каждым шагом на ее трудном пути возрождения. Рады были бы показать свои танцы в Кампучии. Будете писать — передайте привет нашим кампучийским друзьям от ансамбля «Ритмы планеты»!
Мы дожидались оказии, чтобы переслать Тане письма от ее друзей, отыскавшихся в Москве. Но тут в Москву в марте 1980 года в составе первой делегации Общества кампучийско-советской дружбы прилетела сама Уч Хем Тана. И тогда состоялась долгожданная встреча.
Тана была обрадована и поражена обилием новостей: «Слава! Вот это новость! Ты теперь артист-профессионал? Расскажи о твоем ансамбле — тогда ведь его еще не было! А сколько лет твоему сыну — три? Никита — какое хорошее имя! Передай привет родителям, жене...»
Потом Уч Хем Тана сама рассказывала о судьбах остальных кампучийцев, учившихся в Московском хореографическом училище при Большом театре. В живых, пройдя, как и она, кошмар концлагерей, остались Ванна (Валя), Самони (Петя) да еще Сават. Погибли в полпотовских концлагерях:
Вут Тхи (Наташа)
Чан Тхуа
Ким Энг (Марина)
Сарейн (Сережа)
Тхан Сом (Володя)
Сом Сыын (Женя)...
Всем им было по двадцать или чуть больше лет.
На минуту воцарилась тишина.
А потом Тана рассказывала об оставшихся в живых. Самони сейчас в Пномпене, работает в департаменте национальных театров. Возрождать искусство пришлось, что называется, с нуля. Ванна — Валя —в министерстве иностранных дел, там острая нужда в специалистах, владеющих русским языком. Как и Тана, она тоже вдова: муж и маленький сын погибли в концлагере. Дочь жива.
— Ой, неужели все это правда, и я снова в Москве?— воскликнула вдруг, улыбаясь, Уч Хем Тана.